Rozhnov - Gipnoz ot drievnosti do nashikh dniei [1
За плутовские проделки и неприкрытое шарлатанство молодого Бальзамо изгнали из Италии. Началась полоса
83
1
скитаний, сначала по странам Востока, а потом Европы. Быстро катится его карета из города в город. Барселона, Лондон, Вена, Варшава, Санкт-Петербург, Страсбург, Лион, Париж. Из восточных путешествий он извлек много для себя ценного, начиная с коллекции экзотических растений и камней, которые превращаются в руках посвященных в лекарства и талисманы, и кончая набором звучных имен, которыми отныне воздействовал он на воображение людей различного положения. У восточных дервишей и факиров перенял Калиостро приемы профессионального фокусничества и искусство массового гипноза. Мистический багаж, вывезенный с Востока, помог ему взволновать доверчивую и жадную до чудес Европу.
15 сентября 1780 года Калиостро торжественно въехал в Страсбург, предварительно оповестив жителей об оказываемой городу чести. На Кельнском мосту собралась большая толпа. Пышный кортеж остановился у большой залы, где находились «больные», которых заблаговременно собрали эмиссары кудесника. Людей, страдающих тяжкими недугами, позаботились отстранить, обещав им помощь на дому. Молва утверждает, что Калиостро вылечил всех собравшихся в зале: однЛх — простым прикосновением, других — словом.
Картины этих «чудес» полностью соответствуют многочисленным описаниям подобных исцелений, производившихся в самые различные эпохи во дворцах и храмах: то же использование коллективного гипноза и экзальтации религиозно настроенной толпы, жаждущей чуда, атмосферы взаимного психического воздействия людей, их индуцированного самовнушения, которое так возрастает при скоплении больших масс, когда больные, психопаты и истерики легко впадают в различные по глубине гипнотические состояния, тем самым многократно повышая свою восприимчивость к внушению со стороны авторитетной и властной личности. Все это помогает им иногда избавляться (частично или даже полностью) от тех или иных болезненных симптомов и состояний исте- ро-невротического характера, о чем мы подробно говорили выше. Жаждущих чуда Калиостро погружал в состояние гипноза, предлагая, например, смотреть на блестящие предметы — преимущественно драгоценные камни или очень сильно отполированные бронзовые или золотые шарики. Иногда для этих же целей он использовал большие серебряные или золотые блюда, которые подвешивал на некотором расстоянии над головой
84
гипнотизируемого. Технику такого рода он перенял в своих многочисленных скитаниях по странам Востока у уличных факиров и фокусников. Некоторую часть своей аудитории, особенно дам, откровенно ему поклонявшихся, Калиостро гипнотизировал, как об этом с восхищением говорили, «змеиным взглядом», т. е. устремляя свой немигающий взор в зрачки своей жертвы, и та начинала, по описанию современников, «сперва трепетать, а потом обездвиживаться».
...Многоликая и стоустая молва разнесла славу чудодея повсюду. Все говорили о Калиостро, хотели его видеть и слышать. Наперебой приглашаемый аристократами, он стал совершать в их особняках «чудеса» с помощью так называемых голубей. Для этой цели избирались наиболее красивые мальчики и девочки. Их одевали в белоснежные одежды, давали выпить специальный эликсир, от которого они впадали в полусонное состояние, а Калиостро, возлагая им на головы свои руки, беседовал с ними, и они якобы обретали дар пророчества и ясновидения. (Здесь мы сталкиваемся с использованием гипноидных состояний, транса, сомнамбулизма.)
Всем своим поведением, манерой держаться, одеждой (он ходил в пышном черном одеянии; на голове его красовался убор древнеегипетского жреца, осыпанный драгоценными камнями) Калиостро стремился произвести впечатление исключительной, сверхъестественной личности, возможности которой безграничны.
Часто прибегал он к простому фокусничеству. Так, показывая в графине с водой ангелов, использовал специальное приспособление, устроенное под столом, с помощью которого в графине возникали отраженные фигуры и буквы. Это позволяло Калиостро демонстрировать перед изумленной публикой «пророческие» предсказания и изречения.
Были в его арсенале и такие театральные приемы: резким движением он выхватывал из ножен шпагу и прикасался ею к голове коленопреклоненной девушки, громко вызывая при этом духов: «Палуд, Баальберит, Астарот, Абадор, Агора, Патрика, помогите!» Девушка впадала в экстаз, начинала кататься по полу. Калиостро придавал ей вычурную позу и властно повелевал говорить. Из уст ее вырывались нечленораздельные звуки. Калиостро тут же давал им истолкование, возвещая о событиях, якобы происходящих в самых различных районах мира...
85
Кто же почтительно внимал «откровениям»? Самые высокопоставленные особы:придворнаятитулованная
знать, финансовые тузы, связанные с ней влиятельные чиновники, и среди них граф Вержен — министр иностранных дел Людовика XVI, маркиз Мирамениль — хранитель государственной печати, маркиз де Сегюр...
В Страсбурге Калиостро завязал тесные отношения с могущественным кардиналом Роганом. Кардинала привлекала неизменно сопутствовавшая Калиостро слава великого алхимика и обладателя тайных знаний, позволяющих превращать простые металлы в золото. Ко времени их знакомства страсбургский кардинал, отличавшийся исключительным мотовством, несмотря на свои большие доходы, имел колоссальные долги, которые полагал погасить с помощью волшебных возможностей своего друга.
В середине 1783 года Калиостро покинул Страсбург и отправился путешествовать по Италии, но скоро опять вернулся во Францию, ибо здесь его дела пошли теперь не в пример удачнее, чем на родине. Шире, громче стали его известность и слава. Отныне он именовался не иначе как «божественный Калиостро». Его изображение помещали на дамских веерах, табакерках и перстнях. Дело дошло даже до того, что в Париже развешивали афиши, в которых жители города извещались, что сам король Людовик XVI повелел признавать виновным в оскорблении королевского величества всякого, кто нанесет обиду Калиостро...
Калиостро поселился в Париже на улице Сен-Клод в фешенебельном особняке. Спрос на него был так велик, что за вход к нему платили 100 луидоров. В это время в целях придания еще большей оригинальности и значимости своей персоне Калиостро провозглашает себя основателем нового, так называемого египетского франкмасонства. Он объявляет создание этого ордена делом своей жизни. Не только в Париже, но и во всех городах, где ранее он проживал, Калиостро учреждает ложи египетского франкмасонства. В основу его устава, по словам Калиостро, положены те высшие тайны, знания и секреты древнеегипетских богов Изиды и Анубиса, которые ему удалось вывезти из своих странствий по Востоку. Калиостро устраивает тайные сборища, где выступает с изложением догматов своего вероучения. Ему присваивается титул Великого Копта египетского франкмасонства.
Но Калиостро не удовлетворяется беспредметными
86
речениями. Да и его покровители, сыплющие без счета золотые луидоры в широкие и бездонные карманы шарлатана, требуют более осмысленных, целенаправленных спектаклей. Страх подстегивает аристократов в их щедрости. В воздухе явственно ощущается приближение революционной грозы. Сознание бедных тружеников все более чутко отзывается на призывы великих просветителей-энциклопедистов, пробуждающие в людях чувство человеческого достоинства, жажду свободы, равенства и справедливости. Именно в это время представители эксплуататорских классов начинают вызывать духов...
Калиостро дает роскошный ужин. На него приглашены шесть знатных особ. Хозяин оживлен и любезен. Подходит время, и начинают гаснуть свечи. Только несколько свечей за спиной у чародея бросают дрожащие блики на обитую лиловым бархатом стену. Калиостро начинает свое действо.
По всему Парижу, по многим другим городам Франции разнесли потом присутствовавшие на этом ужине сенсационную весть, как они «действительно» увидели тени непримиримых бунтарей и богохульников — про- светителей-энциклопедистов. И эти тени говорили. Они отвечали на вопросы. Но что они говорили, подумать только, что они говорили! Дидро якобы сказал: «Я не был ученым, как меня считали... Я заимствовал то там то сям... Мои произведения через 50 лет будут забыты».
«Духи» Даламбера, Вольтера и других просветителей изрыгали хулу на самих себя, на идеи просвещения, опровергали собственные произведения, каялись в прегрешениях против веры и церкви Христовой.
Да, духи, коими властно распоряжался «доктор» Бальзамо, верой и правдой служили тому, кто оплачивал их хозяина.
Однако самого чудодея спасти им не удалось. Уж слишком зарвался всемогущий маг и волшебник. Страсть к аферам толкнула его на участие в похищении ожерелья Марии-Антуанетты. Приобщенный к высшим тайнам, алхимик, для которого, по его собственным заверениям, превратить в золото море свинца было бы сущим пустяком, оказался впутанным в крупную кражу. Не помогли заверения в бессмертии, астральной природе его души: вместе с главным организатором этой аферы кардиналом Роганом он оказался заточенным в один из карцеров Бастилии. Правда, влиятельные поклонники скоро извлекли его оттуда, и он был выслан
